Октябрь дышит на землю морозным дыханием. В селе Старый Акульшет тишина, нарушаемая лишь мерным гулом ветра.
Река Бирюса, темная и малоподвижная, уже начала сковываться у берегов первым хрупким льдом. Забереги, как остекленевшие кружева, тянутся вдоль кромки воды, хрустальным панцирем сковывая прибрежные камни и пожухлую траву.
Местами по склонам лежит тонкий, как пудра, слой первого снега, белея в сером свете короткого дня.
